Этот бессмертный - Страница 40

– Но благодаря тому, что мы сделали, – сказал я, – все осталось как было, а не стало хуже.

– Что случится, если этот синий умрет?

– Не знаю. Дела могут пойти хуже. Если он осматривает те места, где мы проезжаем, на предмет покупки недвижимости для веганцев, то значит опять начинается старая история.

– И Сеть снова будет сражаться и взрывать бомбы?

– Думаю, что да.

– Так дай нам убить его сейчас, пока он не забрался дальше и не увидел еще больше.

– Все может быть не так просто – и они могут послать другого. Кроме того, будут и последствия – возможны массовые аресты членов Сети. Сеть давно уже отвыкла ходить по лезвию ножа, как бывало прежде. Люди не готовы. Им надо дать время собраться с силами. Этот синий, по крайней мере, сейчас у меня в руках. Я могу за ним следить и узнать его планы.

Потом, если это станет необходимо, я сам могу его уничтожить.

Он закурил трубку. Я вдохнул – запах был похож на запах сандалового дерева.

– Что это ты куришь?

– Это из тех краев, откуда я родом. Я побывал там недавно. Одно из новых растений, которых там раньше не было. Попробуй.

Я несколько раз втянул в легкие дым. Сперва никаких ощущений не было, но я продолжал курить, и через минуту пришло чувство покоя и отрешенности – пришло и стало постепенно распространяться по всему телу. Дым отдавал горечью, но приносил облегчение.

Я вернул Хасану трубку. Ощущение сохранялось и даже усиливалось. Было очень приятно. Я уже много недель не чувствовал себя таким спокойным и умиротворенным. Огонь, тени и земля вокруг нас вдруг стали более реальными, и яснее сделались ночной воздух, далекая луна, звук шагов Дос Сантоса.

Борьба представлялась смешной. В итоге мы все равно проиграем.

Человечеству на роду написано стать кошками, собаками и дрессированными обезьянами у настоящих людей, веганцев – и это, в определенном смысле, не так уж плохо. Может быть, нам просто необходим кто-то более мудрый, чтобы присматривать за нами и руководить нашей жизнью. Три Дня превратили наш мир в бойню, а у веганцев никогда не было ядерной войны. Они создали квалифицированное межзвездное правительство, которое успешно руководит десятками планет. Все, что они делают, приятно с эстетической точки зрения. Жизнь каждого из них проходит упорядоченно и счастливо. Почему бы не отдать им во владение Землю? Вполне возможно, они обошлись бы с ней лучше, чем мы. И почему бы нам не служить у них? Это была бы неплохая жизнь. Пускай забирают этот ком грязи, покрытый радиоактивными язвами и населенный калеками.

Почему бы и нет?

Я еще раз взял у Хасана трубку и вдохнул еще немного покоя. Было так приятно не думать обо всех этих делах. Не думать ни о чем таком, с чем ты все равно ничего не можешь поделать. Просто сидеть и дышать ночным воздухом, и быть заодно с огнем и ветром – этого достаточно. Вся вселенная пела гимн единству. Зачем же здесь, в этом храме, выпускать на волю хаос?

Но я потерял мою Кассандру, мою колдунью с Коса – безумные силы, движущие Землю и воды, забрали ее у меня. Ничто не способно избавить меня от чувства потери. Казалось, оно ушло куда-то далеко и осталось как бы за стеклом, но ведь оно по-прежнему со мной, и все трубки Востока не смогут смягчить боль. Я не хотел мира.

Я желал войны.

Я желал сорвать все маски вселенной – землю, воду, небо, Талер, Правительство Земли, Управление – чтобы под одной из них обнаружить ту силу, которая отняла Кассандру, и заставить эту силу познать страдание тоже. Я не хотел мира.

Я не хотел быть заодно с чем-то, посягнувшим на то, что принадлежало мне – по праву крови и по праву любви. Хотя бы на пять минут – снова стать Карагиозисом, глядящим на все это через прицел и нажимающим на спуск!

О Зевс, владыка раскаленных докрасна молний, дай мне низвергнуть Небесные Силы!

Я вновь протянул Хасану трубку.

– Спасибо, Хасан, но я не готов для дерева Бо.

Я встал и направился к тому месту, где бросил свои вещи.

– Мне жаль, что утром я должен тебя убить, – сказал он мне вслед.

Как-то раз, потягивая пиво в горном домике на планете Дивба в компании веганского торговца информацией по имени Крим (сейчас его уже нет на свете), я посмотрел через широкое окно на высочайшую из всех гор в известном нам мире. Она зовется Касла, и на ее вершину еще никто не восходил. Здесь я упоминаю об этом потому что, утром в день дуэли мне вдруг стало жалко, что я так и не попытался на нее взобраться. Это одно из таких безумных дел, о которых думаешь и обещаешь себе когда-нибудь попробовать, но в одно прекрасное утро просыпаешься и понимаешь, что, вероятно, уже поздно: ты этого никогда не сделаешь.

Утром все вы глядели так, будто ничего не произошло.

Мир вокруг нас был ярок, светел, чист и наполнен пением птиц.

Я запретил пользоваться радиосвязью, пока не закончится дуэль, а Фил для надежности сунул к себе в карман куртки некоторые детали от радиостанции.

Лорел ничего не узнает. Никто ничего не узнает, пока все не совершится.

Приготовления были окончены, и нам отмерили расстояние.

Мы заняли места на противоположных концах поляны. Солнце всходило слева от меня.

– Вы готовы, джентльмены? – крикнул Дос Сантос.

Ответом было «да» и «готов».

– Я делаю последнюю попытку отговорить вас от того, что вы задумали.

Желает ли кто-нибудь из вас передумать?

Ответом были два «нет».

– Каждый из вас имеет по десять камней одинакового размера и веса.

Первый удар, естественно, наносит тот, кого вызвали – Хасан.